Человек влюблен и любит то, что исчезает.(с)
8 утра. у Вик звонит будильник, он бурчит-ворчит и ползёт собираться.
мы легли поздно, спали часа четыре. я позволяю себе на час больше поваляться в постели, пока он бродит, собирая вещи.
потом встать, щёткой вычистить привкус тухлятины изо рта, и сесть обратно на кровать. у сапог Вик разошлась молния, и я берусь за иглу и нить. шью
быстро и прочно, хотя шить, вообще-то совсем не люблю. но мне нравится заботиться о ней.
не хочу, чтобы уезжала.

еду провожать, мы оба заторможенные. отмачиваю штуки в метро и заставляю её
рассмеяться, от этого смеюсь сама, и хихиканье не унять.
она жутко бледная, уже который день. накануне я, сославшись, на её слабость, опять предложила перенести поездку.
но: "ничего не изменится". мы дважды переносили дату, а ехать ей всё равно надо. необходимо.

 
я заранее записала номер водителя и данные машины, как обычно, для подстраховки.
машина мне не нравится. глухо тонированный чёрный микроавтобус. внутри, когда открывается дверь, видны мужские лица.
я хочу взять её за руку, отвести в сторону, отговорить. увезти домой, в пододеялье, чайно-макаронное царство в набившем оскомину жёлтом цвете.
в последний момент себя одёргиваю.
"у водителя куча положительных отзывов. всё хорошо. не ищи себе поводов потешить эго. ей надо ехать."
прощаемся очень скомкано, стою на парковке, как потерянный пёс. тревожно и ужасно пусто. Вик. Виик.
оборачиваюсь, и, решившись, машу рукой в глухую тонировку.
уже в метро смс.
"Вик и семь частично бухих мужиков"
а потом
"они бухают, лол".
сердце ухает. мозг запускает работу по вызволению моего Маленького Лорда из этого адища, опасности по моему недосмотру.
они уже далеко за городом. на трассе. чёрт.
бдыщ, бдыщ, бдыщ.
строчу смс со скоростью пулемёта.
да.
не исчезай со связи.
да
пиши как можно чаще.
да.
тебя обязательно должны встретить.
да.
я- проклятая чёртова идиотка.
растревоженная, безмерно тяжёлая от вины, шагаю домой.

Зу звонит и говорит, что Малыш так плох, что даже уже не встаёт на лапы. и почти постоянно спит.
говорит, приезжай прощаться.
мы росли вместе. мне было семь, ему- полгода. щенок в тугую чёрную кудряшку под моей табуреткой лижет мне щиколотку.

холод.
прогулки с псами, перекус, и очереди на почте.

стараюсь смс каждые минут 20. телефон на громком режиме с вибрацией, щекочет
бок сквозь карман. каждый её ответ мне даёт чуточку спокойствия.
а потом, уже по пути к Карине в гости, понимаю, что ответов как-то давно не было.
пишу ещё. и ещё.
потом приходит
"Всё нормально."
не её какое-то совсем. эта заглавная буква. и вообще.
я пишу ещё. задаю контрольные вопросы.
не отвечает.
и 20 минут спустя тоже.
я звоню. раз за разом, до отключения гудков, 6 раз.
отчаяние и кипучий котёл мыслей.
телефон вот-вот сядет.
надо к родителям. там зарядное и интернет. быстрее ментам, можно прямо живьём, отделение под боком, убедить что-то делать прямо сейчас. данные
машины, может, где-то проскочит.
родители. идиотка, не взяла их
номера. писать её подруге, просить связаться с ними, позвонить мне,
может, она то-то говорила им...
снимает трубку.
- Нат, всё в порядке! Всё хорошо!
- Я тебя убью! Не смей меня так пугать!
...
ох.
у Карины людей и табачного дыма больше, чем хотелось бы.
я рада её видеть, но, кажется, что-то теряется.
спрашивают, стоит ли говорить человеку, что бросаешь его из-за измены, если уже полгода трёшься гениталиями с кем-то ещё.
или просто ограничиться "мы не подходим друг-другу".
чувствую себя какой-то дурой.
я остаюсь на час больше потому, что меня просят. я теперь с ними редко, это правда.
может, стоит взгрустнуть по этому поводу, но почему-то не хочется.
тесное такси. болтовня водителя о плохих дорогах.
вьюга в лицо и заснеженные спины псов.
холод.

у Вик был сложный вечер. куда жёстче моего, похоже. совершенно измотан.
замкнут, отстранён, холоден.
"нет сил на адекват"
Вик это Вик. никуда не денешься. просто с ним не будет никогда, но и вопрос "стоит ли..." он никому из друзей не задаст. я знаю.
я его очень люблю. и я очень устала.