Человек влюблен и любит то, что исчезает.(с)
перенесено из бумажного.
Хо-хо.
Давно я не писала сюда, верно?
Но теперь чувствую, что пора.
Мои письма к Рине скатились в пластиковое оптимистичненькое дерьмецо, и уже не приносят чувства успокоения.
Почему? Причины две:
- если писать о том, что действительно волнует, то это будет коктейль из чернухи и самокопаний, с вишенкой из пространных размышлений;
- нельзя писать о Вик столько, сколько мне хочется.
А тут проще же. Никого не загружу, не подавлю эгоизмом и одержимостью Маленьким Лордом. Так что, кажется, Нат возвращается на дайри.
Описывать события смысла нет. Слишком много всего.
Но вот прямо сейчас я еду домой, к Вик, и в моём сильно потёртом рюкзаке два пакета молочных коктейлей. Тех, что я не пью уже давно. Молоко со вкусом черники холодит бедро через слои ткани.
Надеюсь, этот вечер будет ко мне ласковее прошлого.
Хо-хо.
Давно я не писала сюда, верно?
Но теперь чувствую, что пора.
Мои письма к Рине скатились в пластиковое оптимистичненькое дерьмецо, и уже не приносят чувства успокоения.
Почему? Причины две:
- если писать о том, что действительно волнует, то это будет коктейль из чернухи и самокопаний, с вишенкой из пространных размышлений;
- нельзя писать о Вик столько, сколько мне хочется.
А тут проще же. Никого не загружу, не подавлю эгоизмом и одержимостью Маленьким Лордом. Так что, кажется, Нат возвращается на дайри.
Описывать события смысла нет. Слишком много всего.
Но вот прямо сейчас я еду домой, к Вик, и в моём сильно потёртом рюкзаке два пакета молочных коктейлей. Тех, что я не пью уже давно. Молоко со вкусом черники холодит бедро через слои ткани.
Надеюсь, этот вечер будет ко мне ласковее прошлого.
* * *
Вик наклоняется и обнимает меня. Я в ответ тоже обвиваю её руками, пряча лицо где-то в ключицах.
Ох, ну нельзя же, нельзя при таком характере иметь настолько обманчиво хрупкое телосложение!
Нежностью вышибает пробки.
Тонкие кости ложатся под мои ладони, а сердце стучит прямо в губы, как всегда, совершенно спятившее.
* * *
Я давно уже сама себе не мила, да и мало к своей персоне чувств вообще, кроме презрительного отторжения.
Лада вслух отмечает рост моих личностных качеств, не веря, кажется, когда я говорю:
Вик наклоняется и обнимает меня. Я в ответ тоже обвиваю её руками, пряча лицо где-то в ключицах.
Ох, ну нельзя же, нельзя при таком характере иметь настолько обманчиво хрупкое телосложение!
Нежностью вышибает пробки.
Тонкие кости ложатся под мои ладони, а сердце стучит прямо в губы, как всегда, совершенно спятившее.
* * *
Я давно уже сама себе не мила, да и мало к своей персоне чувств вообще, кроме презрительного отторжения.
Лада вслух отмечает рост моих личностных качеств, не веря, кажется, когда я говорю:
- Это постоянное, ежеминутное самобичевание.
Улыбаюсь, хотя оно как-то совсем и не весело. Странно и дико слышать, что ты была хуже тогда, когда все части тебя жили и дышали в унисон, чем теперь, когда не способна не ощущать себя слабой, омерзительной, невыносимо тошнотворной.
Но, может, в этом тоже есть чёрные и белые полосы. Скорее бы уже тогда та, другая, а.
Надо поставить себе цель- хотя бы неделю без слёз. А то это уже ни в какие ворота. Кажется, пора всерьёз подумать о санкциях- вроде отказа от вкусностей или принудительной уборки. Смешно? Кажется, да.
Хоть бы на день-два ощутить себя беззаботно.
3 декабря 2015.
Улыбаюсь, хотя оно как-то совсем и не весело. Странно и дико слышать, что ты была хуже тогда, когда все части тебя жили и дышали в унисон, чем теперь, когда не способна не ощущать себя слабой, омерзительной, невыносимо тошнотворной.
Но, может, в этом тоже есть чёрные и белые полосы. Скорее бы уже тогда та, другая, а.
Надо поставить себе цель- хотя бы неделю без слёз. А то это уже ни в какие ворота. Кажется, пора всерьёз подумать о санкциях- вроде отказа от вкусностей или принудительной уборки. Смешно? Кажется, да.
Хоть бы на день-два ощутить себя беззаботно.
3 декабря 2015.