Всё всегда оказывается у чёрта под хвостом.
Я не знаю, каким будет мой день уже через сутки. Скорее всего, я снова буду лежать в этой постели. Даже на этом же месте.
Может, умиротворённо сопящая. Может, в бессонном оцепенении. Может, улыбающаяся. Может, поскуливающая в мокрую подушку.
Не знаю.
И рассчитывать пока ни на что не хочу. И ни к чему морально готовиться.
Так что я сижу и ем грушу. И пью чай. Чёрный, одна ложка сахара. Всё.
Забавно, когда я в сильной тревоге, мне никак делать всё то приятное, что я делаю обычно. Смотреть кино, читать, плотно есть, заниматься творчеством. Спать. Одна мысль об этом начинает вызывать тошноту.
Есть надо, пусть у еды и вкус попролона. И спать. Отсутствие сна приводит к куче разных неприятностей, проверенно.
Уже через три часа, может, придёт сантехник. И мне надо будет вставать, натягивать джинсы, что-то ему рассказывать и что-то запоминать.
Быть взрослой иногда ужасно скучно.
Почему-то зверски, до обрыва дыхания, болят суставы коленей. Будто в каждую суставную сумку насыпали битого мелкого стекла, и проворачивают, проворачивают, проворачивают.
Уф. Детская болячка, которую несколько врачей так и не смогли опознать. Теперь она приходит ко мне редко, даз в несколько месяцев. И я знаю, почему она тут именно сегодня.
Я купила Вик набор из пяти макарун. Очень хороший, из кондитерской на Невском. Хотела, чтоб она попробовала, что раньше заставляло её Натаку прыгать на месте и блаженно жмуриться.
Срок годности этих лёгких пироженок истекает через два дня. Чем они круче, тем меньше хранятся.
Так что если к ночи число мохнтых лап, бегающих по квартире, не удвоится, моё семейство ждёт внезапный визит. Да.
Я очень устала от собственный эмоций. За эти дни их было столько, что теперь меня можно звать Чёрной Дырой не только за космических объёмов желудок. Ха-ха.
Груша доедена.
В голове всё так же пусто.
Доброй ночи. Да. И лёгких снов.