Если было бы можно, я бы не просыпалась. Никогда.
Да, так.
Там чудесно всё. Даже в кошмарах, из которых выныриваешь, как из ледяной воды, есть своя прелесть.
Там я чувствую. Действительно. Острее, ярче. Только там мне бывает действительно страшно. Настоящий восторг, слёзы радости, раскалённая страсть, желание- только там.
Там я могу закрутиться на месте- легко, как пушинка, чтобы потом подпрыгнуть...и штопором ввинтиться, унестись в небо, ввысь. Выше, выше... Я бегу- легко, только изредка касаясь голыми пальцами ног мокрой, теплой земли. Бегу всё быстрее и быстрее...быстрее, быстрее...отрываюсь от земли, раскидываю руки и вспархиваю вверх. Ветер уносит меня. Легко. Это очень легко.
Восторг, экстаз- лёгкий, пьянящий, безумный, чистый. Только там.
Я замерла в зеленоватой толще воды. Дышать тяжело, но это всё ерунда. Один поворот сильного, длинного, гибкого тела- и я ухожу на глубину. Разгоняюсь, скольжу в прохладной пустоте без теней, звуков. Только я, моё сильное тело...и солнце сквозь воду. Больше мне никто не нужен.
Только там та злость, что со мной с рождения, находит выход. Я не терзаюсь муками совести, когда разбиваю о бетон лицо девушки, держа её за длинные, мягкие волосы пшеничного цвета.
Она уже не дёргается. Волосы спутались, покраснели от крови. Я тяжело дышу от восторга. Теперь я успокоюсь на время. Спасибо...
Передо мной вереница малознакомых мне людей. Их лица как-то затёрлись, замылились. По очереди они подходят ко мне, встают на колени. Я захожу к ним за спину, беру за подбородок, откидывая голову назад. Перерезаю горло канцелярским ножом, оттаскиваю тело в общую кучу. Густо пахнет тухлятиной... очень холодно. Осень.
Сейчас это парень, у него ясные, серо-голубые глаза. Я знала его...вроде бы. Он говорит мне что-то. Он совсем не боится. Зато мне становится страшно. Рука дрожит, он дёргается на земле.
Мне дико страшно, коленки трясутся. Но и в этом есть свой кайф.
Только там есть они- настоящие. Тёплые. Громадные, пушистые, с мощными челюстями. Я бегу с ними. Убиваю с ними. Радуюсь с ними. Они облизывают меня своими горячими, шершавыми языками, а я обнимаю их за косматые шеи...
Уснуть бы...